Ребáб

Хусни Абдул Хафиз

 

Многие источники считают, что ребáб, будучи смычковым музыкальным инструментом, впервые выходил из Аравийского Полуострова и распространился во многих уголках мира, став тем самым мелодическим инструментом, символизирующим печаль и горе в жизни различных племен и народов.  

          Западный историк, Хенри Джорж Фармер, об этом говорит следующее: "Инструмент отплывал через Красное Море на руках одного из родов племени Салим в Йемене во втором веке по Хиджре, т.е., если считать наше время с момента ухода Пророка Мухаммада из Мекки в Медину. Он доехал до краев Верхнего Египта и его широкое распространение продолжалось, достигая максимальный бум во время правления Айюбидов, когда он стал первым популярным смычковым и мелодическим инструментом, сопровождающим рассказчиков биографий, народных эпических и всех нарраторов повестей. С некоторым видоизменением, ребáб переехал в южноевропейские страны, будучи широкоизвестным во французской деревне под именем "Рабелла", в Испании – под именами "Рабил", "Раб" и "Рабикин". В Италии ребáб назывался "Рибк", и через именно португалцов он переехал за пределами атлантического моря, где он распространился в разных местах и районах Бразилии под именем "Рубика".

          В своем исследовании, именуемом "Антропология и Ребáб в Странах Аравийского Полуострова", автор Рашид Бин Джеэсин: "Этот удивительный инструмент открыл широкие перспективы перед создателями струнных инструментов. На пример, каманча (т.е., скрипка, заимствованная из ребáба) была улучшена после ее переправки в Европу, где европейцы развивали на ее основе четыре новых струнных инструментов: каман (скрипка), альт (скрипичный), виолонче́ль и контрабас. Они их производили с использованием геометрических размеров, чтобы они стали новым музыкальным методом исполнения симфоний и концерта.

          Одним из важнейших секретов продолжения существования этого инструмента, который пришел к нам из глубин истории и разбрасывал аромат человеческой цивилизации, является его трогательноая мелодическая особенность, свойственная ему. У ребáба, по правильному выражению немецкого философа Хайни, имеются "настроения людей". Он был и остается спутником, неотлучно сопровождающим бедуина в его постоянном выезде и проезде. Житель пустыни носит с собой ребáб когда он стоит на ногах, едет верхом или находится среди своих верблюдиц и овец, или проходит через тени и степи вдоль пустыни. Он его берет с собой в местах его отдыха, под деревом, на песочном холме или на скале, затеняемой высокой горой. Он начинает дружелюбие с прибором, чтобы голос его горла взаимно сочетался со звуком струны ребáба, и между ними возникает ритм особого характера.

          Хотя ребáб является инструментом, вышедшим из пустыни, она широко распространился в деревенских районах и уголках, завоевал многие города через группу восхвалителей и нарраторов народных биографий и фольклорных артистических ансамблей, вокруг которых собираются слушатели и ученики в религиозных фестивалях, на софийческих праздниках и вечерах, проводимых в благославном месяце Рамадан, где повествуются любимые всей публикой рассказы и народные эпические истории, такие как история Антара Ибн Шаддад, мифология Аззир Салим и героические подвиги Абу Зейд аль-Хилали, и на этих праздниках и свадьбах ребáб явно блистает своим сильным присутствием.

          Будучи мелодическим и трогательным инструментом, ребáб стал объектом пения. Так, бывшая певица Варда аль-Джазаирия упомянула его в одной из своих песен, когда она сказала: "Я пою, нося ребáб на моих руках". Достойно упоминания и то, что ребáб остается послом мелодии и символом печали в арабских странах, поэтому следует особо заботиться об этом инструменте путем непрерывного участия в народных праздниках и туристических всемирных фестивалях, связанных с фольклорным наследством.